Суррогатное материнство в России: позиция Церкви и правовое регулирование | Анна Евдокимова

surrogatnoe-materinstvoАктуальность темы суррогатного материнства на протяжении длительного периода времени не исчезает и высвечивает все новые проблемы юридического и духовно – нравственного характера использования репродуктивных технологий.

С тех пор как суррогатное материнство в 2011 года закрепилось в основном Законе о здравоохранении, не утихают споры о его общественной значимости с точки зрения традиционных этических норм, а также о должном правовом регулировании этой новой медицинской практики.

Общество, в целом, признает, что семья наилучшим образом формирует духовные и нравственные качества новых поколений, — все ещё крепки представления о семье как верном союзе мужчины и женщины, в котором создаются должные условия для воспитания детей.

С точки зрения традиционных нравственных устоев российского общества, одним из основных вопросов в данной процедуре является соответствие семейным ценностями, которые по-прежнему остаются предметом попечения и Церкви, и государства.

Семейное законодательство также поддерживает необходимость укрепления семьи, построения семейных отношений, подчеркивает недопустимость произвольного вмешательства в дела семьи.

Позиция Церкви

Русская Православная Церковь признает, что применение новых биомедицинских методов во многих случаях позволяет преодолеть недуг бесплодия. В то же время, технологическое вмешательство в процесс зарождения человеческой жизни представляет угрозу для духовной целостности и физического здоровья личности. Под угрозой оказываются и отношения между людьми, издревле лежащие в основании общества.

Основной документ, обозначающий позицию РПЦ по вопросу суррогатного материнства, абортам, ЭКО и многим другим, «Основа социальной концепции», однозначно называет нравственно недопустимыми все разновидности экстракорпорального (внетелесного) оплодотворения, предполагающие заготовление, консервацию и намеренное разрушение «избыточных» эмбрионов. Именно на признании человеческого достоинства даже за эмбрионом основана моральная оценка аборта, осуждаемого Церковью.

«Оплодотворение одиноких женщин с использованием донорских половых клеток или реализация «репродуктивных прав» одиноких мужчин, а также лиц с нестандартной сексуальной ориентацией, лишает будущего ребенка права иметь мать и отца. Употребление репродуктивных методов вне контекста благословенной Богом семьи становится формой богоборчества, осуществляемого под прикрытием защиты автономии человека и превратно понимаемой свободы личности», — говорится в документе Русской Церкви.

Эта позиция не произвольна и не случайна. Во 2-м и 8-м правилах святителя Василия Великого, включенных в Книгу правил Православной Церкви и подтвержденных 91 правилом VI Вселенского Собора (680-691г.г.) говорится: «У нас нет различия плода образовавшегося и еще не образовавшегося».
Эта позиция находится в полном согласии с современной эмбриологией, согласно которой:

эмбрион человека – это живое существо, отличное от своих родителей, обладает своим собственным уникальным геномом, динамично развивается, последовательно раскрывая потенции, заложенные в него природой, и которое называется человеком на эмбриональной стадии его развития.

«Репродуктивные права»

С развитием упомянутых технологий связано также распространение идеологии так называемых репродуктивных прав, пропагандируемой ныне на национальном и международном уровнях. Данная система взглядов предполагает приоритет половой и социальной реализации личности над заботой о будущем ребенка, о духовном и физическом здоровье общества, о его нравственной устойчивости. В мире постепенно вырабатывается отношение к человеческой жизни как к продукту, который можно выбирать согласно собственным склонностям и которым можно распоряжаться наравне с материальными ценностями.

«Социальная концепция РПЦ» содержит в себе четкую позицию касаемо репродуктивных прав и вспомогательных технологий: «В молитвах чина венчания Православная Церковь выражает веру в то, что чадородие есть желанный плод законного супружества, но вместе с тем не единственная его цель. Наряду с «плодом чрева на пользу» супругам испрашиваются дары непреходящей взаимной любви, целомудрия, «единомыслия душ и телес».

Поэтому пути к деторождению, не согласные с замыслом Творца жизни, Церковь не может считать нравственно оправданными.

«Суррогатные» дети и бездетность в браке

Если муж или жена неспособны к зачатию ребенка, а терапевтические и хирургические методы лечения бесплодия не помогают супругам, им следует со смирением принять свое бесчадие как особое жизненное призвание – рекомендует Церковь.

Единственным способом стать родителями в данном случае может быть возможность усыновления ребенка при наличии обоюдного согласия супругов.

К допустимым средствам медицинской помощи может быть отнесено искусственное оплодотворение половыми клетками мужа, поскольку оно не нарушает целостности брачного союза, не отличается принципиальным образом от естественного зачатия и происходит в контексте супружеских отношений.

Манипуляции же, связанные с донорством половых клеток, нарушают целостность личности и исключительность брачных отношений, допуская вторжение в них третьей стороны.

Кроме того, такая практика поощряет безответственное отцовство или материнство, заведомо освобожденное от всяких обязательств по отношению к тем, кто является «плотью от плоти» анонимных доноров.

«Суррогатный инкубатор» или женщина?

Использование донорского материала подрывает основы семейных взаимосвязей, поскольку предполагает наличие у ребенка, помимо «социальных», еще и так называемых биологических родителей. «Суррогатное материнство», то есть вынашивание оплодотворенной яйцеклетки женщиной, которая после родов возвращает ребенка «заказчикам», противоестественно и морально недопустимо даже в тех случаях, когда осуществляется на некоммерческой основе.

Эта методика предполагает разрушение глубокой эмоциональной и духовной близости, устанавливающейся между матерью и младенцем уже во время беременности.

«Суррогатное материнство» травмирует как вынашивающую женщину, материнские чувства которой попираются, так и дитя, которое впоследствии может испытывать кризис самосознания.

Еще один важный документ «о крещении младенцев, рожденных от суррогатных родителей», принятый на заседании Священного Синода РПЦ в 2013 г., определяет, что

сам термин «суррогатное материнство» указывает на искажение высокого понимания материнского долга и призвания. Соответствующая практика является унижением человеческого достоинства женщины, тело которой в данном случае рассматривается как своего рода инкубатор.

Кроме того, практика «суррогатного материнства» разрушает полноценные отношения между матерью и ребенком и имеет отрицательные последствия для всех сторон: для «биологической матери», предоставившей свои половые клетки, но лишенной подлинного материнства; для «суррогатной матери», выносившей и родившей ребенка, но вынужденной с ним расстаться, как только он отделился от материнской утробы; для самого ребенка, который вместо полноценной матери имеет либо двух неполноценных матерей, либо не имеет ни одной (как в случае с одиноким мужчиной, пожелавшим иметь «биологическое потомство»); наконец, для общества, в котором утрачивается понимание семьи, предполагающее особые отношения между родителями и детьми, а также не менее важные отношения через поколение — между дедушками/бабушками и внуками.

Можно ли крестить «суррогатных» детей?

Крещение является таинством вступления в Церковь и предполагает согласие принявших Крещение с ее верой и учением, а также их дальнейшее участие в церковной жизни.

При крещении младенца согласие за него дают родители и восприемники, которые берут обязательства воспитывать ребенка в христианской вере, участвовать с ним в церковных богослужениях и Таинствах.

Что касается вопроса о возможности крещения младенцев, рожденных «суррогатной матерью», то с одной стороны, любой рожденный младенец может быть крещен — по вере тех, кто намеревается его крестить. Ребенок не может отвечать за поступки своих родителей, и не виноват в том, что его появление на свет связано с репродуктивной технологией, осуждаемой Церковью.

С другой стороны, ответственность за христианское воспитание младенца несут на себе родители и восприемники. Если родители не приносят явного покаяния в содеянном, а восприемники фактически выражают согласие с совершившимся греховным деянием, то о христианском воспитании речь идти не может.
Отказ в крещении младенцев в подобном случае будет соответствовать православной традиции, предполагающей согласие его родителей и восприемников с учением Церкви.

Такой отказ будет иметь также и пастырское значение, так как тем самым общество получит от Церкви ясный сигнал о том, что практика «суррогатного материнства» является с христианской точки зрения неприемлемой.

Ребенок, рожденный при помощи «суррогатного материнства», может быть крещен по желанию воспитывающих его лиц, если таковыми являются либо его «биологические родители», либо «суррогатная мать», только после того, как они принесут церковное покаяние.

Только в этом случае Церковь сможет ожидать, что крещеный ребенок будет воспитываться в православной вере и ему будут прививать христианские нравственные представления. Если же такого осознания не происходит, то решение вопроса о крещении откладывается до времени сознательного личного выбора ребенка. Единственным исключением является смертельная опасность, когда благословляется крещение младенцев вне зависимости от обстоятельств их рождения.

Право верующих на противодействие законам

Несмотря на то, что практика суррогатного материнства закреплена в российском законодательстве, Церковь не исключает активной гражданской позиции верующих по данной и многим другим законодательным нормам, противоречащих христианской нравственности.

«Основы социальной концепции РПЦ» содержат мнение о том, что право призвано быть проявлением единого божественного закона мироздания в социальной и политической сфере. Вместе с тем всякая система права, создаваемая человеческим сообществом, являясь продуктом исторического развития, несет на себе печать ограниченности и несовершенства. Право — особая сфера, отличная от смежной с ней этической сферы: оно не определяет внутренних состояний человеческого сердца, поскольку Сердцеведцем является лишь Бог.

Поэтому верующие вполне могут применить механизмы народовластия для изменения законодательства или пересмотра решения власти, если власть принуждает их к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям.

Закон о суррогатном материнстве

Согласно статье 55 Закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», суррогатное материнство представляет собой вынашивание и рождение ребенка по договору, заключаемому между женщиной, вынашивающей плод (суррогатной матерью) и потенциальными родителями, чьи половые клетки используются для оплодотворения. Медицинские требования, предъявляемые к суррогатной матери, и медицинские показания, которые могут служить для женщины основанием для обращения к услугам суррогатной матери, определяются Приказом Минздрава «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий».

Законодательно процедура суррогатного материнства в России на данный момент отработано плохо, правовое регулирование также вызывает массу вопросов.

Одним из ключевых вопросов, которыми сегодня занимаются юристы, является форма договора между биологическими родителями и суррогатной матерью: должен ли быть это договор об оказании возмездных услуг?

Ребенок как предмет сделки

Существуют мнение о том, что договор о суррогатном материнстве должен регулироваться главой 39 Гражданского кодекса (ГК) «Возмездное оказание услуг». При этом правоотношения между суррогатной матерью и супругами квалифицируют в качестве гражданско-правового обязательства. Это может гарантировать, что суррогатная мать, понимая бесперспективность своей позиции с правовой точки зрения, все-таки передаст ребенка его биологическим родителям.

Перечень возмездного оказания услуг является открытым, что позволяет говорить о том, что под главу 39 ГК РФ может подпадать и договор о суррогатном материнстве.

Правовед Е.С. Митрякова считает, что предметом договора о суррогатном материнстве выступает оказание возмездных услуг суррогатной матерью по вынашиванию и рождению чужого ей ребенка, поэтому в силу его возмездности договор о суррогатном материнстве относится к договору возмездного оказания услуг.

Однако оплата расходов на медицинское обслуживание и питание не делает автоматически договор возмездным, поскольку данные расходы относятся лишь к издержкам, подобно расходам на материалы, образующим часть цены работ по договору подряда. А денежное или иное возмещение может быть лишь благодарностью биологических родителей за оказанную суррогатной матерью помощь.

К тому же при заключении такого договора, предметом сделки становится ребенок, а мать становится и производителем и своего рода средством производства.

Другие исследователи настаивают на семейно-правовой природе договора суррогатного материнства. Е.В. Стеблева, подчеркивая особый характер суррогатного материнства, отмечает его принадлежность к семейно-правовым договорам, «в основе которых лежит не удовлетворение материальных потребностей сторон и товарно-денежный обмен, а восполнение репродуктивной функции женщины, не способной в силу физиологических причин иметь собственного ребенка».

Другие юристы не относят договор суррогатного материнства ни к гражданско-правовым, ни к семейно-правовым договорам, а относят его смешанным договорам.

При этом, согласно ст. 169 ГК РФ, договор о суррогатном материнстве можно вполне квалифицировать как ничтожная сделка, нарушающая основы нравственности и правопорядка.

Кто имеет больше «родительских прав» на ребенка?

В правоприменительной практике не редко возникают спорные случаи о порядке присвоения родительских прав на ребенка после его рождения. Довольно часто роженицы отказываются отдавать своего ребенка чужим людям, осознав свой материнский долг и отказавшись выполнять договор.

В п. 4 ст. 51 Семейного кодекса (СК) упоминается, что лица, давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка.

В ст. 16 Закона «Об актах гражданского состояния» определен порядок регистрации ребенка, рожденного с помощью суррогатной матери, в органах ЗАГС. Статья 52 СК прямо указывает на то, что супруг, давший в порядке, установленном законом, согласие в письменной форме на применение метода искусственного оплодотворения или на имплантацию эмбриона, не вправе при оспаривании отцовства ссылаться на эти обстоятельства.

То есть, на данный момент закон во многом находится на стороне суррогатной матери, хотя судебная практика показывает, что не всегда права матери соблюдаются и уже были прецеденты, когда суд отказывал женщине в естественных правах на ее ребенка.

Источники:

1. Федеральный закон от 21.11.2011 N 323-ФЗ (ред. от 29.12.2015) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2016)
2. Приказ Минздрава России от 30.08.2012 N 107н (ред. от 11.06.2015) «О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению» (Зарегистрировано в Минюсте России 12.02.2013 N 27010)
3. Афанасьева И.В. Правовое регулирование нетрадиционных методов деторождения // Вестник Российской правовой академии. 2008. N 2. С. 14 — 16.
4. «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая)» от 26.01.1996 N 14-ФЗ (ред. от 29.06.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.07.2015)
5. Митрякова Е.С. Правовое регулирование суррогатного материнства в России: Автореф. дис. … к.ю.н. Тюмень, 2006. С. 23.
6. «Семейный кодекс Российской Федерации» от 29.12.1995 N 223-ФЗ (ред. от30.12.2015)
7. Федеральный закон от 15.11.1997 N 143-ФЗ (ред. от 28.11.2015) «Об актах гражданского состояния»
8. «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», принятые Юбилейным Архиерейским Собором в 2000 году (IV. Христианская этика и светское право)
9. Биоэтика. Э. Сгречча, В.Тамбоне. 2002, с. 155
10. Митрякова Е.С. Правовое регулирование суррогатного материнства в России: дисс. … канд. юрид. наук. Тюмень, 2007. С. 81.
11. Стеблева Е.В. Проблемы реализации прав участников отношений суррогатного материнства: автореф. дисс. … канд. юрид. наук. М., 2012. С. 15.
12. Борисова Т.Е. Договор суррогатного материнства: актуальные вопросы теории, законодательства и практики // Российская юстиция. 2009. N 4. С. 8.
13. Пестрикова А.А. Обязательства суррогатного материнства: автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Самара, 2007. С. 9.
14.«Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», принятые Юбилейным Архиерейским Собором в 2000 году (XII.4.Проблемы биоэтики)
15. Документ принят на заседании Священного Синода

Комментарии запрещены.